Район копа поисковики выбирают для себя сами. Один колесит наобум по всей области, другой же, предварительно изучив карты и историю, целенаправленно едет в определенное место и «ковыряется» весь сезон там. Иногда кооперируемся командой в 6-8 человек и на нескольких авто выбираемся на «поля  чудес». В коллективном поиске есть свои преимущества, да и веселее как-то.

Аларские степи раньше были многонаселенными. Огромные просторы с сочной травяной растительностью местные жители использовали под пастбища, обустраивая кочевые стоянки – летники по всей долине.

На одну такую стоянку мы и приехали. Совершенно ровное поле без каких-либо следов человеческого бытия, да еще на склоне. Через реку напротив есть современная деревенька, но тут… Все равно будем искать. По негласно установленным копарским правилам  свой разнопестрый «автопарк» из трех машин определяем строго в одном месте, дабы не нервировать местное население. Там же ставим и палатки для ночевки. Как обычно, каплем водовки для успокоения Духов и вперед, монета ждет! Копари числом в семь «клюшек» разбрелись по поляне. Теперь можно на несколько часов забыть обо всем – только поиск, внимательный, сосредоточенный, результативный.

Первая находка порадовала меня буквально через пять минут, медный «пятачок» 1836 года, да в отличном сохране. В словаре копарей такой пятачок носит название «масонский» по типу орла на аверсе монеты. Через пару метров опять сигнал, еще монета, на этот раз три копейки 1856 года или «плоский чекан». В последующие полтора часа я буквально ходила «за своим хвостом» на небольшой площадке примерно 10 на 10 метров, методично работая лопатой в качестве отзыва на сигнал прибора. Копнул, сел, встал, прошел с прибором, копнул, сел, встал и т.д. Физкультура еще та, но она мне безумно нравится. Масса удовольствия для тела и души. Всегда в отличной физической форме, да еще и с удивительными находками, а нахождение на свежем воздухе в суперэкологически чистой среде – ну просто праздник!

Августовская суббота не была тропически жаркой, но через несколько часов «физкопа» рука «бойца» копать устала и, несмотря на массу отличных находок, тело требовало отдыха, а желудок – пищи. Обед, а по времени скорее ужин, отдых, и обязательно демонстрация найденного. Монеты медные и серебряные, ключики-замочки от шкатулок, ложки латунные, бурятские браслеты-бугаки, перстеньки из меди и латуни, «обручалки» из медных и серебряных монеток. Да-да, старинные умельцы творили кольца из монет с помощью… молоточка. В музее поисковиков собрана целая технологическая цепочка «превращения» монетки в колечко. Конечно, самая массовая «находка» - это украшения конской сбруи, резные латунные кружки диаметром от сантиметра до 15-ти с отверстиями под кожаную ленту. Кто-то из ребят нашел кованый серп, стремена, поддужные колокольчики, запчасти от самовара и прочую старинную необыкновенность.

Солнце клонится к горизонту, копари готовятся к ночному поиску. Так и есть. На самом деле в приборном поиске обозрение поляны при свете вовсе не обязательно. Ведь главный идентификатор находки – звук прибора в определенной тональности. Единственное, что добавляется к стандартной экипировке копаря это налобный фонарик («а во лбу звезда горит» - это о ночных копарях) только для того, чтобы освещать участок приложения лопатных сил и не повредить находку. Поиск в полной темноте более интересен и порой даже экстремален. Нисколько не преувеличиваю.

Солнышко постепенно ушло на запад, и тепло и свет дня сменились на сумерки и прохладу, в приложение к которым появились микроскопические мошки, такие наглые и противные, лезущие в глаза, в нос, в уши… Я обмотала лицо платком, оставив лишь небольшие щели на уровне глаз. Все равно достали, а даже умудрились покусать.

Через час темнота поглотила округу. В разных местах поляны изредка мелькали небольшие огоньки-звездочки от фонариков – поиск продолжался. Как слепая мышь, в полной темени я, медленно передвигаясь, водила катушкой по поверхности, распознавая сигналы. О, есть, то, что нужно… Свечу фонариком на катушку, обозначаю, где копать.

Разламываю выкопанный комок земли, еще провожу катушкой… ага, монетка запряталась в маленьком комочке, вот она, сибирская копейка 1774 года. Хороша-а-а… Дальше…

Где-то вдалеке, вероятно со стороны деревни слышался собачий лай, да пробивались звуки приборов моих коллег. Вот только определить что, кто и где было трудно, настолько густой и непробиваемой оказалась темнота. Новолуние…

Блуждание во тьме принесло мне еще  несколько сибирских монет, но ночь брала свое и я решила на этом закончить и пойти спать, чтобы утром со свежими силами продолжить копарское занятие. Не тут-то было… А идти-то куда? В какую сторону? Я знала, что отошла от нашего лагеря не больше, чем метров на 30-50… Выключила фонарик и попыталась всмотреться в темноту, поворачиваясь вокруг, вдруг увижу какой-нибудь отблеск от стекол наших машин. Ничего подобного, ни блесков, ни отблесков… Где-то справа мелькнул фонарик-звездочка, а прямо светили два ярких огня, но очень далеко, видно это в деревне. Та-ак, деревня прямо по курсу, значит мне надо держаться чуть правее… или левее… или… Через пять минут шараханий туда-сюда я поняла, что самостоятельно мне к лагерю не выбраться. Темень давила, мушки нудили, нагло пытаясь залезть мне в глаза, пару раз совсем рядом с моей щекой пронесся холодный ветерок.  Это в безветренную-то да теплую ночь… У-у-у… Жуть полная… Деревня-то здесь была совсем старая. Надо кричать, звать кого-нибудь. Может, кто из наших рядом есть? Только бы в деревне не услышали, а то собаки, уже к ночи успокоившиеся, такой лай подымут! Делать нечего, испуганная и покусанная я закричала, что есть силы:

- Отзови-и-тесь! Кто-нибудь… Я потеря-а-ла-ась!

- Да тута мы, около палатки, - почти рядом ответила коллега по копу Ольга и включила фонарик. Люди были всего в десяти метрах от меня, а я-то думала, что совсем одна-одинешенька во тьме тьмущей затерялась. Ой! Бегом в машину и спать. Утро вечера мудренее.