Хочу я рассказать одну историю, которая произошла когда-то со мной. В нее трудно поверить, но это чистая правда, и обманывать вас не хочу. Такое редко случается, может, с кем-то из вас подобная история была...

Когда-то, неподалеку от города, километрах в десяти-пятнадцати, протекала широкая и длинная старица, на берегу которой находилось несколько сёл и деревень. Где было ее начало, я не знаю. Вся извилистая, она петляла между кустами, по полям и впадала в реку. А за ней, как рассказывали старики, раньше тянулись болота на многие километры. И если туда, не зная дороги, забредешь, обязательно заблудишься. Будешь ходить, искать дорогу, но куда ни ткнешься, везде топи. Гиблое место. Местные жители, чтобы попасть в другие деревни, что были за болотами, или вернуться домой, ходили по специальным тропкам, которые были только им известны. Дед мой говорил, что в тех селах очень богато жили. Почти каждый хозяин имел пасеки, у некоторых были мельницы и в каждом дворе держали лошадей, коров, а овец, коз и прочей мелкой живности – не пересчитать. Дед не обманывал. Они до революции жили в тех местах, но пришла новая власть, и мирная жизнь закончилась. Многих расстреляли, часть раскулачили и сослали, другие успели сбежать. Лишь немногие остались в деревнях и селах, но и тех загнали осушивать болота.

Прошли годы. Деревни, что стояли по берегу и на другой стороне болот, стали исчезать. Дома, где люди не живут – это мертвые дома. Да и старица с речкой начали постепенно зарастать кустарником, камышом, узкие и неглубокие места пересохли, и они превратилась в цепочку вытянутых озер, к которым невозможно подойти. Со временем про эти места вообще все забыли. Жители последней деревеньки работали в городе. Город строился, и люди, получая квартиры, уезжали, покидая свои дома.

К тому времени, когда эта история произошла, там оставалось не более пяти домов, жители которых тоже работали в городе. Один из них работал у нас. Он прекрасно знал, что я каждые выходные уезжал на коп, выискивая старые исчезнувшие деревни. Иван, так звали этого парня, частенько заходил ко мне посидеть, послушать и посмотреть на находки, какие я привозил. Возьмет, подержит в руках, осмотрит со всех сторон и небрежно бросит на стол, а сам исподтишка усмехается.

Потом Иван рассказал мне, что монеты и всякие побрякушки он собирает неподалеку от деревни для своих ребятишек, которые с находками в игрушки играют. Как потеряют, он снова идет на место, где были болота, полчаса покопает, пригоршню-две наберет всяко-разных монет и опять детям радость. Главное, что на игрушки не нужно тратить деньги. Ага, ври, да не завирайся. Я ему никогда не верил. Так как сколько раз проезжая мимо этих мест, видел сплошной кустарник, и больше ничего. А тут, как он говорит, клад на кладе и кладом подгоняет. Будто бы, богачи успели все нажитые деньги спрятать на островах, что были среди болот. И он случайно наткнулся. Проверил несколько островков, и везде находил не только медные монеты, но и полным-полно серебра. Не может быть такого! Но Иван упорно твердил, что там спрятано очень много кладов!

Начал я его очень незаметно прощупывать, что за острова, где находятся, приметы всякие расспрашиваю. Решил его проверить. Если не найду ничего, тогда на весь цех опозорю болтуна. Вечером своей жене рассказал об этом, и чтобы на следующий день меня рано не ждала.

Утром пораньше пригнал свой мопед на работу. Снаряжение взял. Да какое там снаряжение в те времена – щуп, лопата и если повезет, у военных выкупишь миноискатель. А так, в основном, по приметам занимались копом. День прошел как обычно. Ваня опять мне про монеты заливал, а я отмалчиваюсь, работой занят срочной. После работы он на свой мопед взгромоздился и поехал, а я за ним, на хвосте пристроился. Никуда от меня не денется. Так и ехали до его дома.

Он зашел к себе, а я осматриваюсь по сторонам. Приметы Ванины ищу. Ага, кажется мне, что нашел. Вижу, осина старая стоит, молнией обожженная. Я к ней бегом. Господи, куда же дальше? Кустарник выше меня, стена сплошная. Мопед к дереву прислонил, рюкзак за спину, щуп в руки, и продираюсь. Тропинку утаптываю. На улице осень поздняя, а мне жарко. Джунгли настоящие. Чую, на пригорок стал подниматься. Ага, тропка мелькнула передо мной. Точно, Ванька проходил! Решил пойти по его следам. Метров через двадцать, кусты расступились, и вот она, поляна передо мной. Шириной метров двадцать, не больше, и длиной под пятьдесят будет. Смотрю, среди пожухлой травы виднеются холмики, где-то старые, а в других местах еще свежая земля. Я сбросил рюкзак, достал лопату и решил пройтись по тем местам, где Иван бывал. Начал копать. Несколько раз копнул – пусто. Затем что-то мелькнуло. Наклонился, взял в руки, протер… Ничего себе – пятак и в отличном сохране! Второй раз копнул – еще пятак. Не веря в случившееся, на штык загнал лопату, вывернул землю, и что-то звякнуло. Глазам своим не верю: рубль Николая II.

Опять копнул – сразу две-три монеты на поверхность вывернул. Два пустых штыка, третий – опять рубль. Я такого еще не видел, чтобы на одном месте, да дважды рубли взять в сохране, не считая пятаков, словно и время-то их не тронуло. Опять копаю, и снова есть. Все ожидал, но не такого. У меня в голове не укладывается, как монеты могли сохраниться. Землю взял, протер – обычная, как и везде в наших краях, но очень холодная. Чую, ноги стали коченеть, будто босиком стою.

Тут еще ветер холодный поднялся. Мерзнуть начал, как собака. Чувствую, как мурашки от холода по телу бегают. А уходить не хочется. Опять копну, есть монета или сразу несколько. Ноги закоченели, руки, как судорогой, сводит. И чем дольше стою, тем сильнее мерзну. Уже почти полный рюкзак монетами набил от жадности. Первый раз такой коп встретил. Все, хватит. Пора домой.

Решаю, еще раз копну, и достаточно. Размахнулся, вогнал лопату на штык, и чую, глухо звякнуло. Ого, неужели на чугунок попал! Присел, землю отбросил, стал вытаскивать. Ух, тяжело, но все равно упираюсь, медленно на поверхность выворачиваю. Уже чувствую, что всего чуть-чуть осталось, и он будет моим.

И тут сбоку, да так неожиданно, раздается голос жены. В голове мысль: откуда она в этом месте взялась? Неужели, что-то случилось? Как смогла найти меня в зарослях? А сам упираюсь, тяну дальше. Жена опять зовет меня, ругается. Говорю ей:

– Что тебе-то здесь надо?

– Одеяло отдай, – отвечает она.

– Да какое может быть одеяло, если я на коп уехал одним днем? Ты что?

Она мне опять:

– Отдай одеяло, что на себя тянешь? Холодно. Форточку ветром распахнуло, встань, закрой! Зима же на улице, не лето!

Я, спросонья, да от этих слов, чуть с кровати не упал.

Вот это мне приснился коп! Позавидовать можно. Словно наяву. И как копал, как копал! Главное, как монеты собирал и в рюкзак укладывал! Особенно чугунок. Жаль, не дали вытащить, большущий был, а тяжелый – страсть!

И самое интересное в том, что я вас, ребята, не обманул. Правду рассказал про свой сон. Ни капельки не прибавил.