Закон о «незаконной деятельности в области археологии» может нарушить каждый.

Произошло событие, которое может коснуться всех: президент подписал Федеральный закон «О внесении изменений в отдельные законодательные акты в части пресечения незаконной деятельности в области археологии. Вероятно, ни президент, ни большинство из заседающих в Госдуме даже не подозревали, какое нарушение прав граждан нашей страны и какие возможности для коррупции заложили в этом законе те, кто его инициировал.

Всех нас убеждали (хотя это и так понятно) в том, что необходимо охранять памятники археологии и древние кладбища от грабительских раскопок. Конечно, ни один разумный человек не станет спорить с тем, что это так, и ведь именно эта благородная идея стала основным аргументом продвижения проекта этого закона.

 Но что мы имеем на самом деле? Хочу обратить внимание читателей на основные положения закона:

1. Обязательное согласование всех земельных работ на всей территории нашего государства — на радость коррупционерам.

 В законе заложен механизм, позволяющий изъять из собственности практически любую землю. И это касается всех сельхозпроизводителей и строителей, а также дачников и жителей деревень и сел, где есть культурный слой, доказывающий археологическими предметами (керамика, например) проживание человека более ста лет назад.

2. Посягательство на частные коллекции.
 В законе технично прописано, что все частные коллекции, связанные с археологией и материалом старше 100 лет, являются собственностью государства — это теперь называется «негосударственная часть Музейного фонда Российской Федерации», предполагается, что ВЫ СВОЮ коллекцию взяли на ответственное хранение!

 В течение года коллекции должны быть зарегистрированы и поставлены на учет. Как должен чувствовать себя коллекционер, если преступники знают, где купить «секретную базу данных» о лицах интересующей категории? Коллекционеров не только грабят, но и заставляют, чтобы они вписали себя и своих родных в группу риска?

 Правда, один способ легального владения своей коллекцией все же упоминается — коллекция легализована и принадлежит коллекционеру, если она ввезена из-за рубежа — коллекционеров заставляют заняться контрабандой, чтобы стать собственником своей собственности!

3. Наказание за нарушение закона — археолог-любитель страшнее убийцы.
 Многие нарушения этого закона предполагают более строгое наказание, чем, например мошенничество в особо крупных размерах, непредумышленное убийство и прочие тяжкие преступления.

А штрафы составляют от сотен тысяч до нескольких миллионов рублей! Где основополагающий принцип правосудия — соразмерность наказания совершенному преступлению? Или когда речь идет о подготовке почвы для расцвета коррупции в еще одной области, о правосудии можно забыть?
Как-то вдруг получилось, что из общественной науки, предназначением которой было открывать новые страницы в нашей истории, археология стала рычагом для реализации интересов какой-то небольшой, но сплоченной группы лиц. Прочитайте закон, чтобы понять, кого же на самом деле «наказали» заказчики. Порадуйтесь масштабам их коммерческих интересов.

Попробуйте для себя сформулировать:  а где же интерес государства и в чем же он выражается?

Я бы поинтересовался у директора Института археологии РАН, академика Николая Макарова, главного археолога города Москвы, заместителя руководителя департамента культурного наследия города Москвы Леонида Кондрашева, министра культуры Владимира Мединского — они принимали участие в продвижении этого закона:  если мы все так трепетно относимся к культурному наследию 100-летней давности, то каким же образом в нашей стране так быстро продвигаются стройки (хоть федеральные, хоть частные)? Где археологические материалы, отчеты по проведенным на них раскопкам? Возникает вопрос: если человек в полях, где есть единичные археологические предметы, — преступник, то кем являются строители, которые машинами вывозят грунт со всеми находящимися в нем артефактами? Зачастую — по согласованию с официальными археологами. Редко, но бывает, что на стройках присутствует археолог, который «глазами» выбирает артефакты из отвалов!

Несколько примеров:

• Москва, Останкино, Шереметевский дворец — ровняли и рыли землю вокруг; прошлая зима.
• Москва, бывшее село Алексеевское — строят школу на месте, где стоял путевой дворец Алексея Михайловича, вынули землю за два дня, по ночам вывозили ее без разбора в неизвестном направлении; прошлый год.
• Москва, федеральная трасса на Ярославль — сносят деревни, которые стоят на старом Ярославском тракте; нынешнее лето — настоящие дни.
• Москва, село Черкизовское.
• Москва, сквер имени академика Сахарова.
• Москва, сквер на Садовой-Триумфальной.
• Москва, работы возле Кремля; настоящие дни.
• Пусть пояснят чиновники, как так получилось, что прошлым летом при сносе старых зданий в Белозерском кремле безжалостно сносили и вывозили культурные слои вместе с археологическими артефактами. А ведь это древнейший из археологических памятников!
• А Ярославль — на празднование тысячелетия город был весь изрыт и распахан (раскопки проходили только на стрелке)?
• А кварталы в Иркутске?
  И таких примеров много.

У меня большое желание услышать из уст чиновников, как все это увязывается с внесенными поправками в законодательство про охрану и бережное обращение с культурными слоями, особенно на памятниках? Ведь в соответствии с действующим законодательством за такие нарушения в административном порядке отвечает территориальная власть субъекта. Так что этот вопрос должен быть адресован и к главам городов и регионов. Будет ли? Ведь проще наказать простого гражданина.

Как должны относиться ко всему этому настоящие, искренние археологи: за монеты, поднятые на полях и в деревнях, — тюрьма, а слои в самых древних и богатых материалом местах можно без проблем уничтожать тракторами?
Неужели в археологии сегодня приоритеты расставлены коммерсантами и «ослепшими от ненависти» инквизиторами?

На каком основании дороги, поля, перемешанные и размытые культурные слои деревень и берегов приравняли к памятникам?

Спросите у честного человека, мало-мальски знакомого с этой темой, и он вам скажет — есть огромное количество стихийных находок по всей территории страны, которые никогда бы к нам не вернулись, если бы не использовали инициативу увлеченных людей, которым интересен весь найденный материал — бытовые мелочи, обломки и детали утвари, мелкая царская монета. Подвох в том, что этот материал — зачастую не представляющий для науки никакого интереса — теперь подпадает под уголовщину, если он старше ста лет.

Нет сомнения, что необходимо упорядочить правила любительского поиска, но закон требует детальной проработки; крайне важно:
научиться выявлять и ставить под охрану настоящие, существенные памятники, необходимо вместе с общественностью выявлять и наказывать мародеров и грабителей таковых;

научиться быстро и технологично обеспечивать археологические раскопки в городах, не тормозя на долгие месяцы строительство, но и не допуская даже возможности утраты ценного материала, привлекая к процессу увлеченных темой людей;

выработать адекватные и понятные механизмы, обеспечивающие интерес государства в сохранности культурного наследия, но не вопреки логике и здравому смыслу и без необоснованных посягательств на право собственности.
 
Дмитрий РАДЧЕНКО,
руководитель межрегиональной общественной организации содействия поиску
и сохранению реликвий истории государства «Третий Рим»

11.09.2013 "Новая газета"