В Брянске осуждены трое "чёрных копателей"

К различным срокам лишения свободы приговорены Володарским районным судом Брянска трое "черных копателей" за "незаконное приобретение, хранение и сбыт оружия и боеприпасов группой лиц по предварительному сговору", сообщили корреспонденту REGNUM-Центр в пресс-службе УФСБ по Брянской области 18 января.

В январе прошлого года региональным УФСБ была пресечена преступнаядеятельность по незаконному обороту оружия. Оперативниками было установлено, что трое жителей Брянска - Владимир Фроликов, Владимир Савин и Сергей Паршиков - занимались раскопками в местах боев Великой Отечественной войны на территории Брянской и соседних областей с целью поиска оружия и боеприпасов.

В дальнейшем найденному оружию придавался "товарный вид", при необходимости оно реставрировалось и приводилось в боевую готовность для последующей реализации лицам из криминальной среды. В результате проведенной сотрудниками УФСБ спецоперации участники преступной группы были задержаны с поличным при сбыте двух карабинов образца 1938 года, снайперской винтовки образца 1940 года с оптическим прицелом и пистолета "Борхардт-Люгер" (Парабеллум П08) модели 1908 года, а также боеприпасов к ним. Все оружие находилось в отличном состоянии и полной боеготовности.

В ходе расследования уголовного дела следственным отделом УФСБ установлены другие эпизоды их преступной деятельности, связанной с незаконным оборотом оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ. В общей сложности у членов группы изъято девять единиц огнестрельного оружия, в том числе снайперская винтовка с оптическим прицелом, винтовка Мосина с оптическим прицелом и глушителем, свыше 300 патронов различного калибра, более 20 гранат и других видов боеприпасов, снаряженных тротилом.

Рассмотрение уголовного дела в суде осуществлялось в особом порядке. Суд признал всех троих виновными в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст.222 УК РФ. С учетом того, что на этапе предварительного следствия обвиняемые полностью признали свою вину, оказывали содействие в расследовании уголовного дела, а также других смягчающих обстоятельств суд приговорил Фроликова к трем годам лишения свободы и Савина к двум годам девяти месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима. Паршикову назначено наказание в виде трех лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Постоянный адрес новости: www.regnum.ru/news/accidents/1365619.html
18:17 18.01.2011

В Новосибирске хотять прижать кладоискателей по все области :(

14.01.2011 10:15 Казаки будут охранять культурное наследие

[[a href=http://kladtv.ru/video/1202.html]]kladtv.ru/video/1202.html[[/a]]

Анатолий Харитонов

Когда-то здесь чеканили знаменитую сибирскую монету, а теперь должны научиться принимать туристов. Охранять достопримечательность будут казаки.

Поставив свою печать под этим договором, представители новосибирского отдельского казачьего общества, по сути, объявили войну кладоискателям. И начали разрабатывать тактику борьбы.

Владимир Михальцов, заместитель атамана Новосибирского отдельского казачьего общества: "Мы говорим о физической ответственности за конкретный участок земли. Ведь, по большому счёту, если посмотреть, более 75% всей территории Новосибирской области - там достаточно серьёзный культурный слой".

Охватить весь регион сразу казачьи патрули не смогут. Для начала добровольцы возьмут под крыло четыре района: Мошковский, Колыванский, Новосибирский и Коченёвский. Подобный метод сохранения истории уже давно практикуют в Поволжье и на Юге России. Например, на Кубани копатели как огня боятся дружин.

Владимир Сумин, консультант Управления государственной охраны объектов культурного наследия Новосибирской области: "Они получают по полной программе и дальше их уже сопровождают в милицию. Ну, а то, что там помятости небольшие получаются. Ну, оказали сопротивление при задержании. Бывает".

Защищать культурный слой придётся не только от чёрных археологов, но и от фермеров, которые по незнанию могут распахать курганы.

Александр Кошелев, начальник управления по государственной охране объектов культурного наследия Новосибирской области: "Памятник археологии на сегодняшний день это что? Визуально его не всегда даже специалисту трудно выделить. То есть, это либо ямки, западины, какие-то бугорки, рвы, валы".

Патрули заступят на дежурство весной. Труд безвозмездный, сказано в договоре. Впрочем, этот пункт планируют переписать. Ведь охрана исторического наследия, говорят казаки, дело государево.

novosibirsk.rfn.ru/rnews.html?id=140109cid=7

хочу капать!!!!!!

как терка реагирует на минусовую температуру?
в инструкции помойму запрещена эксплуатация.
в тоже время все ездят копать и зимой

ЗÄГÄДКИ ÇТ. МУРÖМÄ - Ï чäçть

Здраствуйте мои дорогие - хочу подкинуть вам одну темку :),- это касается тех - кому дома по вечерам делать не х,:) нечего - ã поискать охото ;) .Вот и поищите здесь наэтом сайте :) ,если захотите конечно ( с некоторыми я уже играл здесь в эту игру :)) ) .
Здесь на нашем сайте я буду прятать ключевые буквы в словах ;) - собрав их вместе - ßы получите приз - ну я так думаю - это будет хорошее место для копа (у чем смогу ,кãк говориться )
У каждой загадки - свой срок действия - после чего она пропадает ;) так это не пропускайте ;) - начну с легкого,потом будет сложнее:).

расскажите по подробней как навести на чищеные монеты патину?

буду благодарен

СТАТУС В СИСТЕМЕ

Как это работает

T305 + DD10,5x7.5kHz + пляжный поиск

Подскажите кто пользовался, какова вероятность того что катушка навернется при первом погружении в воду, и много ли я потеряю рыжих целей из виду?

ВОЕННОЕ ДЕЛО ЧЖУРЧЖЭНЕЙ.

ВОЕННОЕ ДЕЛО ЧЖУРЧЖЭНЕЙ.
К. Маркс неоднократно подчеркивал, что основой военного дела является экономический строй общества. «История армии,— писал он в письме по поводу статьи Энгельса «Армия»,— всего нагляднее подтверждает правильность нашего воззрения на связь производительных сил и общественных отношений»1. Поэтому прежде чем перейти к характеристике вооружения чжурчжэней, остановимся на краткой характеристике уровня развития их общества в XI в. н. э. и опровергнем мнение некоторых ученых, называющих чжурчжэней «варварами», находящимися па низкой ступени развития человеческого общества 2.
Во второй половине I тыс. н. э. наметилась неравномерность поступательного развития отдельных мохэских объединений. Процесс разложения родоплеменных отношений у ряда племен зашел так далеко, что некоторые военачальники становились князьками, независимыми от других родственных племен. И пока только Танский Китай противостоял союзу мохэских племен, объединившихся с Когурё и Пэкче. В 645 г. тайский император Тайцзун выступил с огромной армией против Когурё. На помощь последним пришла пятидесятитысячыая мохэская конница. Когурёсцы потерпели поражение, и три тысячи мохэсцев были казнены. В 650 г. дальнейшие военные действия прекратились в связи с кончиной императора Тайцзуна. В 654 г. войска мохэ и Когурё вторглись на территорию киданей, а затем и союзника Китая — королевства Силла, король последнего обратился за помощью к Китаю. Вспыхнула война, приведшая к падению в 660 г. государства Пэкче, а в 668 г.— Когурё. Мохэские племена разбежались. И только на севере мохэ продолжали отражать натиск китайских войск. Но вскоре китайцы вынуждены были приостановить свои наступательные операции, потому что на них напали кидани. Этим обстоятельством воспользовались предводители мохэ Цисы Биюй и Ци-ци Чжупсяп. Им оказали большую поддержку бежавшие ранее к ним когурёсцы. В 698 г. Цзожун основал государство Чжэнь, провозгласив себя королем. Впоследствии государство Чжэнь, было переименовано в Бохай и просуществовало 228 лет, за которые сменилось 15 правителей. В состав этого государства входила значительная часть Маньчжурии, современного советского Приамурья и Приморья, Северной Кореи 3.
Население Бохая было неоднородным. В его состав входили многочисленные тунгусоязычные мохэские племена, когурёсцы, кидани, уйгуры и другие тюркские племена. Однако ядром государства были мохэские племена — предки современных нанайцев, ульчой, орочей и ряда других тун-гусоязычных народностей южной части советского Дальнего Востока.
В Бохае существовали феодальные формы эксплуатации основной массы непосредственных производителей — крестьян — так называемых «бесфамильных», о которых упоминают письменные источники. Во главе государства стоял правитель с титулом князь или король (Бохай цзю-ван). Гражданское управление осуществляли чиновники, во главе которых находились два министра, «правый и левый», а военное — совет военачальников.
О высоком уровне инженерно-оборонительного мастерства бохайцев наглядно свидетельствуют укрепления на сопке Мраморной в районе бухты Рудной и на Круглой сопке в Анучинском районе. На последней, как пишет Э. В. Шавкунов, находился один из крупнейших ремесленных центров Бохая: там найдены следы литейного производства и металлические изделия.
Хозяйство бохайцев, как и мохэсцев, было комплексным, но хозяйственные уклады у племен центральных и периферийных округов — различными. В первых преобладало земледелие, выше развиты ремесла; во вторых основное занятие — скотоводство, охота, рыболовство. Судя по археологическим данным, земледелием занимались там, где были условия для него. На большинстве памятников Приморья раскопаны орудия труда, связанные с обработкой земли, уборкой урожая: лемехи, серпы, жернова, ступы, ручные мельницы и др.


О наличии развитого животноводства говорят не только летописные источники, но и археологические данные. Так, остеологический материал лишь одного Новогордеевского селища в Приморье дает следующую картину. Кости домашних животных составляют в нем более 58 %: кости свиньи — 20%, лошади—13%, крупного рогатого скота — 13%, собаки— 12% 4.
Жилища бохайцев отличаются от жилищ мохэсцев. Они были наземными, каркасного типа, прямоугольной формы, с отопительной системой — каном. Насчитывают три разновидности кана: 1) прямой, односекционный, 2) Т-образный и 3) П-образный с одним или тремя дымоходными каналами.
Кроме жилых комплексов раскопаны бохайские храмы.
В Приморье к бохайскому времени относятся остатки буддийских храмов в долине р. Кроуновки, исследованные Э. В. районе, а также городища на Круглой сопке в долине р. Шавкуновым в 1958 —1960 гг., Краскинское городище в Хасанском Арсеньевки в Анучинском районе, у пос. Рудная Пристань на скалистой сопке у р. Мраморной. Они имели при себе небольшие дворики, обнесенные невысокой каменной оградкой. Здание храма покоилось на невысокой искусственной, в плане квадратной платформе. Основа стен деревянная, стены обмазаны глиной, поверх которой нанесен тонкий слой штукатурки, снаружи стены выкрашены краской и покрыты цветной росписью. Черепичную крышу храмов делали двухъярусной. Полукруглые концы черепиц украшены тисненым орнаментом, некоторые покрыты зеленой глазурью. Боковые гребни крыши украшены изображениями фантастических чудовищ. Крыша — темно-серая с зеленым. Тисненые украшения на круглых концах черепицы карнизов зданий стилизованы цветами лотоса. Каркас храма поддерживался многочисленными колоннами, установленными на каменных плитах, или базах. На территории храма обнаружены фигурки будд.
Религиозное искусство представлено буддийскими статуэтками, главным образом изображениями Будды. Большинство из них выполнено обычным приемом: их штамповали в специальных формах. На стенах храмов сохранились остатки росписей. Фрески выполнены на глине, смешанной с травой; как правило, это фигуры буддийских божеств и цветы.
Из китайских источников следует, что бохайцам была известна письменность. Исследование археологического материала свидетельствует о наличии у бохайцев трех видов письма: китайского, иероглифического; древнетюркского, рунического и большого, чжурчжэньского, которое является полуиероглифическим и полу слоговым, т. е. фонетическим в своей основе письмом.
Наши сведения о быте, обычаях и обрядах бохайцев очень скудные. Однако известно (из письменных источников), что любимым развлечением бохайцев были верховая езда и стрельба из лука. Видимо, обычаи и обряды бохайцев мало чем отличались от обрядов мохэ.
Бохай явился первой формой классового общества, возникшего у племен Маньчжурии и Приморья, именно Бохай стал эпохой высокого расцвета цивилизации в этих краях. Бохайская культура, высокая по тем временам, была одним из звеньев культур Восточной и Юго-Восточной Азии I тыс. н. э. Но могущество Бохая поколебалось, а потом кидани уничтожили и само государство. Однако именно на землях Бохая затем возродилась тунгусская государственность, было образовано чжурчжэньское государство Цзинь, и это не случайно. С самых ранних времен, когда чжурчжэни еще не играли сколько-нибудь заметной политической роли, они были оплотом независимости северных племен. Они выделялись из числа своих более отсталых соседей, потому что многое унаследовали от культуры бохайского времени. Неудивительно поэтому, что чжурчжэни смогли не только быстро возвыситься, но и создать сложный государственный аппарат, собственную письменность п литературу, высокую самобытную культуру.
В течение одного десятилетия чжурчжэни под предводительством Агуды разрушили грандиозную империю киданей, простиравшуюся от Тихого океана до Керулена и располагавшую мощной армией. «Сколь громко было возвышение киданей, столь же внезапно совершилось и их падение..., когда нюйчжи свободно проникли внутрь их владений и от одного их крика распалось здание их монархии»,— повествует «Ляоши», а в «Цзиныни» говорится следующее: «Цзинь войском приобрела государство и через войско потеряла государство»5. Китайские хроники пытались умалить роль всей чжурчжэньской культуры, свести завоевания чжурчжэней только к военным успехам.
В состав Цзиньского государства входили Маньчжурия, Северный Китай и значительная часть Монголии. Чжурчжэни, захватывая один населенный пункт за другим, дошли до Пекина, окружили его и ворвались в город. Император явился в лагерь победителей и согласился отдать им все земли на север от Хуанхэ. Чжурчжэни потребовали огромную контрибуцию. В 1127 г. чжурчжэни взяли в плен обоих китайских императоров, захватили вес дворцовое имущество, драгоценности, карты империи, библиотеки, мастеровых и ушли к себе. Императором Китая стал брат последнего императора — основатель южной суыской династии.
Если верить китайским летописцам, созданная чжурчжэ-иями империя просуществовала 118 лет. На самом деле, если считать со времен объединения чжурчжэньских племен вокруг племени Ваньян,— около 200 лет.
Перейдем к характеристике хозяйства. У чжурчжэней из было единого хозяйственного уклада, так как их племена расселялись по разным ландшафтным зонам. Мирные чжур-чжэпи занимались скотоводством и земледелием, а воинственные племена — охотой, рыбной ловлей. Переход последних к землепашеству затруднялся невозможностью прямого заимствования опыта китайских земледельцев из Южной Маньчжурии: чжурчжэньские земли требовали особых удобрений, более глубокой вспашки, иных культурных растений и иного севооборота. Но все-таки в многоукладном хозяйстве земледелие все более решительно стало играть ведущую роль6. Землю пахали, очевидно, на быках, поскольку в летописях отмечается, что налоги на сельское население распределялись соответственно числу быков. Хлебная пища была основной в быту чжурчжэпей; не случайно перед решающей битвой Агуда приказал своим воинам подкрепить силы болтушкой из муки.
Раскопки чжурчжэиьских памятников дали большое количество различных сельскохозяйственных орудий. Так, только в Шайгинском городище в Приморье были обнаружены плужные лемеха, большие и малые, одинаковой формы. Первые употреблялись для подъема залежей, а вторые — для вспашки хорошо разработанных земель. Лемеха чжурчжэней делались оригинальной формы, отличной от орудий, которые бытовали в Северной Корее и Китае. У лемехов соседей чжурчжэпей наблюдается общая конструктивная особенность: они все втульчатые подтреугольной или эллипсовидной формы в разрезе, с широким цельнометаллическим ободком вокруг, который служил лезвием. Чжурчжэпьские лемеха не имеют подобного ободка, а функцию лезвия выполняют острые края втулки на месте соединения верхней и нижней плоскостей лемеха7. Лемеха найдены при раскопках городища Круглая сопка в Приморье, Бали в провинции Хэйлупцзяп, Таху в провинции Гирин в Маньчжурии8. Из других сельскохозяйственных орудий, обнаруженных на чжурчжэньских памятниках, можно назвать плужные отвалы, мотыги, лопаты, вилы, пешни. Находка ручной мельницы и ее фрагментов на Шайгинском городище — тоже свидетельство в пользу земледелия.
Дальневосточные племена выращивали отличных лошадей, разводили крупный рогатый скот. В 1096 г. чжурчжэни, готовясь к войне с Ляо, «угоняли коров и лошадей, усердно накапливали продукты земледелия — просо, обучали боевых коней»9. «Их земля богата свиньями, баранами, быками, конями; среди копей много скакунов, некоторые из них могут в день пробежать тысячу ли»,— сообщают древние летописцы.
Лошадь была одним из первых предметов торговли с Китаем, о количестве поголовья табунов говорят и такие сообщения: «Киданьский военачальник Елюй сянь-чжэнь, разбив чжурчжэней в 986 г., захватил у них свыше 200 тыс. лошадей10. Лошадь, быки числятся в списках штрафов: с каждого убившего человека взимается из его семьи 1 человек, лошадей 10 пар, коров и быков 10, золота 6 ляп»11.
У чжурчжэней, хотя, видимо, не у всех родов, были развиты железоделательное производство и другие ремесла. Очевидно, этим объясняется утверждение китайских летописцев о том, что «у диких шойчжей в древности отсутствовало железо. Были торговцы, приезжавшие из соседних государств с военными доспехами. Всеми средствами и высокой ценой вели торговлю с ними»12.
Археологические находки же свидетельствуют о высоком мастерстве чжурчжэньских металлических дел мастеров. На всех без исключения городищах обнаружены шлаки — следы выплавки железа, на Красноярском, близ Уссурийска,— изделия из железа и тигель с большим количеством шлака. Немалое значение для характеристики металлообрабатывающего ремесла имеют исследования Шайгинского городища в Приморье и городища «Шапка» в Приамурье. На них кроме жилищ вскрыты целые кварталы ремесленников, террасы, на которых располагались чисто производственные объекты (мастерские № 1—6). В жилищах № 9, 14, 46 Шайгинского городища (№ 5 — на горе «Шапка») тоже были горны, предназначенные для плавки металлов. Судя по материалам археологических раскопок, металлургическое производство и кузнечная техника достигли такого уровня, когда существовала узкая специализация ремесленников. Шайгинское городище — крупный ремесленный центр. В процессе раскопок его найдены изделия из чугуна, железа и цветных металлов. В производственных мастерских, обнаруженных на городище, раскопаны плавильные печи и горны, способствующие полной реконструкции всего процесса получения и обработки черных и цветных металлов, а перечень находок из железа, чугуна, цветных металлов так велик, что нет смысла приводить его здесь. Характеристика изделий и способов их получения и обработки подробнейшим образом изложена в работах В. Д. Ленькова 13.
Чжурчжэни использовали огнеупорную глину и кирпич для устройства печей, постигли основные законы тяги воздуха и роль древесного угля, умели определить конец плавки. Температура обработки металла доходила до 1200°. Чжурчжэньские мастера не применяли легирующих добавок, а отливали свои изделия из стали, железа, чугуна14. К металлу относились бережно, негодные изделия шли в переплавку. Вещи, которые они делали, свидетельствуют о том. что основными техническими приемами обработки железных изделий являлись ковка и сварка. Чжурчжэням были знакомы разные сорта металла, приемы клепки, чистые от вредных примесей сплавы и т. д. В производстве поделок из цветных металлов древние ремесленники использовали все основные приемы изготовления: литье, ковку, штамповку, чеканку, волочение, паяние, золочение, инкрустацию, серебрение. Найденные литейные формы были двух видов: сланцевые и железные. Древние мастера пользовались разнообразными инструментами, которые в большом количестве обнаружены на Шайгинском городище. Это наковальни, сверла, напильники, штампы, ювелирные молоточки и пинцеты, клещи, зубила, пробойники и т. п. Существовала стандартизация изделий.
Следующим важным ремеслом было керамическое производство. Гончары выделывали лепную, станковую и поливную керамику. Основную часть посуды составляла станковая. Глина, используемая для изготовления сосудов, легкоплавкая, местного происхождения. В качестве отощителя применялся песок.
Определенного успеха добились чжурчжэни в домостроительстве. Они жили в наземных жилищах, о появлении которых легенда говорит, что их начал строить еще в древности Суйкэ взамен древних полуземлянок. Жилища отапливались печами, сбитыми из глины, и имели вдоль трех стен широкие каны, по которым проходил горячий воздух из печей. Остатки жилищ такого типа с канами, выложенными плитняком, встречаются во многих местах по Амуру и Приморью. Жилища нанайцев и других современных народов Приамурья имеют аналогичное устройство.
О семье чжурчжэней у нас имеются самые общие представления. У них была патриархальная семья. Существовал левират. Взрослые братья играли главенствующую роль во всех семейных и многих общественных делах. Так, когда умер Хэлибо, его сын Агуда пришел к власти лишь после своих дядьев — Полашу и Ингэ. Положение детей было более свободным, чем в Китае. Взрослые сыновья жили отдельным домом, а невесты выбирали себе женихов. Но знатные и богатые фамилии чжурчжэней входили в замкнутую систему из 10 родов, и только среди них заключались семейные союзы. Таким образом закреплялось привилегированное положение этих родов.
Господствующей религией чжурчжэней было шаманство. О шаманской одежде и атрибутике можно судить по ее остаткам, найденным в долине Тигровой в 1956 г. около с. Хмельницкого в Приморье и на могильнике Каменушка на Амуре. Непременной принадлежностью шаманского костюма были конусообразные железные подвески 15. У нанайцев такой шаманский пояс делали из шкуры лося. Побрякушки на нем «имеют вид конусов и выковываются чаще всего самим шаманом из железа. Каждый конус подвешен на особом железном кольце, который уже и привешивается к ремню (омолу). Таких железных конусов (кангараямка) на поясе может быть от 13 до 27 и даже 31», т.е. нечетное количество. «Кроме полых железных конусов на поясе могут быть привязаны еще и толи, и медные бубенчики, и колокольчики. Таким образом, вес всего пояса достигает грандиозных размеров — 10 или 15 фунтов. Все металлические части пояса при пляске шамана издают оглушительный лязг и шум»16.
У чжурчжэней шаманами могли быть люди обоего пола (В. Е. Медведевым раскопано погребение шаманки на Амуре). Они лечили больных, «общаясь» с добрыми и злыми духами, знали, как умилостивить разгневанного духа, который посылает людям болезни и смерть. Шаманы имели большое влияние среди соплеменников. Само слово «шаман» — чжурчжэньского происхождения. Конические подвески на чжурчжэньском и нанайском шаманских костюмах свидетельствуют о генетическом родстве этих народов, а также о том, что нанайцы заимствовали эти детали шаманской одежды от своих предков — чжурчжэней и сохранили их спустя тысячелетие. Зеркало шаманов, «в котором отражаются дела людей», служило, кроме того, защитой от злых духов. Шаманы лечили больных. Чтобы победить болезнь, приносили духу жертву. Жертвенными животными были лошадь, свинья, собака. Неизлечимо или опасно больного уводили дальше от жилья. Умерших закапывали в землю.
О погребальных обрядах чжурчжэной из письменных источников известно немного, только отдельные моменты, вроде таких: «Вынесший труп убитого и доставивший его родным получает половину доходов семьи покойного»; «Холо начинает мстить за брата только после того, как гроб с телом покойного прибывает в родную деревню»; «В этот вечер [Шилу] скончался. Его гроб погрузили и отправили в путь. По дороге встретились с разбойниками, которые отняли гроб. Племя преследовало разбойников и с боем вернуло гроб. И еще Пуху, человек из племени цзягу, пошел напасть па них. Догоняя, Пуху спросил по пути встречного: „Давно ли провозили здесь гроб с Шилу?" Он ответил: ,,Давно. Если будете догонять, то не сможете догнать". И тогда Пуху прекратил преследование. Только тогда смогли вернуть тело [Шилу] и предать его земле»; «Мертвых погребают, но без гроба и склепа. Вместе со знатным заживо сжигают любимых рабов, лошадей с седлами, принося их в жертву [умершему]. Употребляемые при жертвоприношении питье и пищу сжигают без остатка. Это называется „сжигать пищу"»; «Погребальные обряды северян непостоянны... Чжурчжэпи помещают покойников в деревянные гробы, которые закапывают в горах и лесах, по не насыпают могильного холма и ие сажают деревьев»17. Только планомерные раскопки могильных комплексов, давших оригинальный материал, позволили восстановить погребальный обряд чжурчжэпей во всем его многообразии. У них были различные способы погребения: трупоположение, труттосожжепие, вторичные, смешанные. Могильные ямы прямоугольной формы с округленными углами. Размеры ям 125—240 см в длину, 50—150см — в ширину. Стенки отдельных ям обкладывались плахами. Часто над погребенными или рядом с ними обнаруживаются следы поминальной тризны. Погребальный инвентарь богат и выразителен: керамика лепная и станковая, вооружение (мечи, наконечники копий и стрел), предметы конской упряжи, украшения. И хотя чжурчжэпи не строили богатых усыпальниц, это вовсе но говорит о том, что отсутствовали церемонии поклонения предкам и духам-покровителям, как считали китайские летописцы. Чжурчжэпи поклонялись Небу, Солнцу, Земле, Воде, Лесу.
Существовал у чжурчжэией и обычай ритуального убиения белых собак. Головы и шкуры этих собак якобы отвращали злых духов от жилища. Немало верований и обрядов связано с лошадьми. «У вождя Хэлибо в подтверждение прочности союза просят рыжего и каурого жеребцов и получают отказ: по-видимому, речь идет о священных жеребцах. Из-за покушения кидапей па коня вождя Уясу, умершего брата Агуды, чуть не вспыхивает столкновение. С умершим приближенным Сакъи хоронят царского белого коня. Последнее обстоятельство приобретает особый интерес, если мы вспомним, что траурный цвет у китайцев, корейцев и нанайцев белый, что белых жеребцов тунгусы приносили в жертву духу тайги. Известно, что кидапи приносили жертвы духу белой лошади»18.
Из праздников чжурчжэной известно поклонение Небу. Так, перед военным походом Агуда произнес молитву Небу и Земле. Почти все китайские письменные источники сообщают об обряде стрельбы в иву, своеобразном празднике-состязании юношей. Таким образом вызывали дождь. Ива растет всегда у воды, потому и обряд вызывания дождя был связан именно с ней. Находки в Надеждинском могильнике бронзовой фигурки женщины, переплетающейся с изображением двух змей, а в городище на горе «Шапка» — костяного ножа, рукоять которого украшена изображением змеи, заставляют пас думать, что ото не случайные вещи. Видимо, у чжурчжэпей существовал культ змеи, который с древних времен был у народов Амура. К одному из интереснейших обрядов следует отнести и женский танец с двумя зеркалами. Во второй половине XI — начале XII в. появляются сведения о проникновении буддизма к чжурчжоням, возможно, от киданей или непосредственно из Китая.
Общественная жизнь чжурчжзней регулировалась правилами и обычаями, характерными для развитого патриархально-родового общества. Сначала вожди выбирались, потом власть стала наследственной. Вся история чжурчжэней показывает, что вожди племенного союза были из одного рода — Ваньян. Отцу наследовали сын или родные братья вождя. Власть вождя опиралась на сильную и хорошо организованную армию, в основе которой лежало родоплемешюе деление. У вождей племен были свои дружины. Это характерно для мирного времени. В военное время воинами становилось все взрослое мужское население. Воевали не только на суше, совершали и морские рейды в Японию, захватывая крупный рогатый скот, лошадей 19.
Оружие для войны чжурчжэни делали сами. 18 видов оружия, конской сбруи и принадлежностей всадника производили жители Шайгинского городища, считает В. Д. Леньков, анализируя археологический инвентарь раскопок. Основным вооружением было оружие дальнего боя: лук и стрелы, отчасти также дротики. Для рукопашного боя предназначались боевой топор, копье, кинжал, длинный меч.

Чжурчжэньская знать имела надежные оборонительные доспехи: панцирные рубахи, шлемы, щиты. Упоминается это вооружение и в письменных источниках: в 1161 г. перед боем «Щицзе, по обыкновению одевшись в доспехи и, повесив меч, положа в колчан сотню стрел, взяв в руки копье и вскочив на коня, разъезжал среди войска»20. Перейдем к характеристике оружия чжурчжэней.
НАСТУПАТЕЛЬНОЕ ОРУЖИЕ БЛИЖНЕГО БОЯ
Палаши
В качестве наступательного оружия использовался палаш, в древности он играл немаловажную роль. Это было оружие привилегированного класса, самое дорогое, найдено его в могилах очень немного. Чжурчжэньские палаши почти не отличаются от мохэских21. У них полоса выкована вместе с рукоятью. Ширина полосы 3,5—4 см. Клинок на конце плавно заострен. Длина рукоятей 11 —15 см. Конец их суженный. Отличительной чертой чжурчжэпьских палашей от мохэских является наличие у некоторых экземпляров железного навершия в виде овальной пластины с насечками на загнутых внутрь краях. На одном палаше была округлой формы гарда. Заостренные клинки свидетельствуют о том, что палаши несли двойную функцию: колющего и рубящего оружия (табл. XVIII, 7). Узость клинка обусловлена совершенством оборонительного доспеха, который трудно было разрубить, но в котором можно было найти слабое место для сильного колющего удара 22.
В археологической литературе принято деление мечей на три категории по длине изделия23: короткие (до 50 см, встречаются очень редко), средние (50—70 см) и длинные (свыше 70 см).
В Китае, при династии Чжоу, существовали строго пропорциональные мечи. «Если лезвия широкие до 0,2 футов с половиной (между двумя краями), то ширина этого лезвия учитывается для того, чтобы сделать определенный контур острия. У больших мечей в длине полосы 5 раз помещается длина рукояти. Большие мечи носили высокие воины. У мечей меньших размеров в длине полосы 4 раза укладывалась длина рукояти. Эти мечи меньшего размера носили воины низкого роста. У мечей маленького размера в полосе меча укладывалось три длины рукояти»24.

Археолог By Тачжень исследовал размеры мечей, вес нефритовых гард и скоб и обнаружил, что вес последних двух строго совпадает с эталонами мечей определенной длины.
Длина клинка обусловлена требованием удобства защиты и нападения, а также допустимым весом. Она должна быть достаточна для того, чтобы всадник мог закрыть клинком свое тело, держа эфес над головой, а при нападении достать неприятеля, даже лежащего на земле 25.
Длинный меч имел несравненно больше преимуществ, чем короткий. Он стал основным оружием наряду с копьем и луком, а короткий меч играл вспомогательную роль.
Некоторые ученые считают, что длинный меч — оружие конного воина, для пехотинца он неудобен. Пехота если и была вооружена мечом, то коротким (как скифский акинак). В Новгороде мечом также вооружались конные воины — княжеская дружина, бояре 26. Другие исследователи считают, что длинные и узкие колющие мечи применялись и в конном, и в рукопашном бою 27.
Кроме мечей у чжурчжэней были кинжалы (табл. XVIII, 1—6), которые не имели серьезного боевого значения. Однако массовые находки этого оружия говорят о широком применении их. Все они местного производства, истоки которого в ряде случаев прослеживаются в польцевской и мо-хэской культуре. Они могли употребляться в бою и на охоте. Длина кинжалов 25—35 см. Клинки у них кривые и прямые, с клиновидно-вытянутым сечением28. Возможно, чжурчжэньский воин был вооружен, как согдийский: «Обычно на воине два пояса — верхний и нижний. К верхнему слева наклонно на двух ремнях подвешен меч, кинжал висит всегда параллельно этому поясу. К нижнему поясу слева подвешен на двух ремнях колчан, а справа — узкое изогнутое налучье с двумя спущенными луками»29.
Копья
Все имеющиеся в чжурчжэньской коллекции наконечники копий — железные, втульчатые. При их классификации выделены отделы и типы по форме пера, подтипы — по форме его поперечного сечения, варианты — по отношению длины пера к длине втулки (табл. XIX).
В. Е. Медведев определяет три типа копий на Амуре: 1) листовидные; 2) с удлиненно-треугольным пером упло-щенно-ромбического сечения; 3) ланцетовидные 30. О. С. Галактионов у чжурчжэней Приморья описывает пять типов:
1) лавролистные; 2) иволистиые; 3) иволистные комбинированные; 4) иволистные и с длинной шейкой; 5) ланцетовидные31. Причем надо отметить, что комбинированные копья (рис. 16) универсальны и аналогий в Сибири и на Амуре не имеют. Форма пера у них практически не отличается от простых. Однако у этих копий есть дополнительные приспособления: крюк или нож32. По наличию крюка, маленького или большого ножа, а если присутствуют оба элемента, то и по форме пера В. Э. Шавкунов выделяет пять типов комбинированных копий.
Тип 1 — копья с крюком и вытянуто-овальным пером. Длина изделия 23,5 см, длина пера 6,5, ширина 1,9 см, длина втулки 17 см, диаметр в основании 2,5 см. Сечение пера ромбическое. Поскольку эти копья необычные, приведем полностью описание крепления крюка к втулке: «13 1 см от края во втулке имеется паз длиной 5,4 см. Напротив этого паза с другой стороны втулки имеются еще два небольших прямоугольных паза длиной по 1 см. Все пазы служат для крепления к втулке крюка, который устроен следующим образом. Основу его составляет скоба, напоминающая половину плоского кольца. К скобе с помощью кузнечной сварки прикреплен крюк длиной около 7,5 см. На концах скобы проделаны специальные отверстия для штифтов. Этот крюк вставлялся в большой паз на втулке копья с таким расчетом, чтобы концы скобы вышли в пазы напротив. После этого в отверстия на краях скобы вставлялись штифты и расклепывались, что обеспечивало прочное крепление крюка к втулке копья, но в то же время при необходимости крюк можно было быстро заменить на другой. Острие крюка было направлено в сторону древка копья, а сам крюк расположен почти перпендикулярно плоскости пера. В 3 мм от края втулки имеется специальное отверстие для крепления копья посредством гвоздя к древку»33.
Тип 2 — копья с крюком и вытянуто-овальным пером ромбического сечения. Длина наконечников 30 см, пера —12 см. Крюк крепился к втулке непосредственно под пером и располагался в одной плоскости с ним. В этих наконечниках нет большого паза, а крепление производилось через два паза в наконечнике.
Тип 3 — пика с крюком. Экземпляр фрагментированный. Отверстия для крюка находятся на расстоянии 2 см друг от друга, ближе, чем у копий. В Приморье это единственный найденный экземпляр.
Тип 4 — копья с маленьким ножом. Длина наконечников 24,5—25,5 см, пера — 9—10 см, наибольшая ширина — 1,8— 2см. Длина втулки 15—16 см. В 12 см от края втулки находится нож, длина его 7,8 см, ширина у основания 2,3 см. «Формой» он напоминает миниатюрную косу. Крепился нож к копью следующим образом. Во втулке были проделаны два сквозных отверстия. Точно на таком же расстоянии друг от друга имеются два отверстия и в основании ножа. В эти отверстия вставлялись два железных штырька с кольцевидной головкой на одном конце, причем на конец нижнего штырька на противоположной стороне втулки надевалась железная шайбочка, а сам штырек расклепывался и таким образом крепился наглухо. Верхний штырек оставался подвижным, и его можно было вытаскивать. Чтобы он не потерялся, его крепили к нижнему штырьку тремя звеньями восьмеркообразной цепи, концы которой в свою очередь крепились к кольцевидным головкам обоих штырьков. Когда верхний штырек вытаскивался, нож, поворачиваясь на нижнем штырьке, прижимался к втулке копья. Перед тем как вступить в бой, нож выдвигался и фиксировался в боевом положении верхним штырьком»34.
Ножи встречались и отдельно от копий, все они одинаковы, что говорит о высокой стандартизации оружия.
Тип 5 — копья с парнопластинчатым черешком и большим ножом. Длина наконечников 37,5—41,5 см, ланцетовидного пера — 17—18,5 см.
Одно комбинированное копье найдено Б. С. Сапуновым в Приамурье, у с. Саратовка. Перо подтреугольной формы. Ширина его 2 см, длина сохранившейся части копья 23,5 см. Длина втулки 18,5 см, диаметр в основании 2,6 см. В 1 см от основания втулки на противоположных сторонах расположено по одному отверстию, а на 1 см выше них — еще одна пара отверстий для соединения наконечника с древком. У этого копья крюк крепился к древку, а не к наконечнику, как у чжурчжгшьских. Этот способ более примитивный (конец XI —начало XII в.).
Для чего были сделаны дополнительные приспособления к этим копьям? У Плано Карпини читаем: «На шейке железа копья имеют крюк, которым, если могут, стаскивают человека с седла»35. В средневековом китайском романе «Речные заводи» присутствует эпизод обучения воинов владеть пикой с крюком, ловить воинов и коней противника за ноги 36. В Японии с помощью таких крюков брали суда на абордаж и влезали на стены укрепленных замков противника 37.
Комбинированные копья применялись только на войне. Как полагает В. Э. Шавкунов, «они принадлежали наиболее надежным и заслуженным воинам гвардии или же личным телохранителям важных государственных сановников, т. с. воинам-профессионалам, которые снабжались оружием за счет государственной казны»38.
На примере комбинированных копий видно, что развитие оружия у чжурчжэней предполагало универсальность его. Сочетание в одном оружии различных функций — прогрессивный шаг чжурчжэньских оружейников. В китайских комбинированных орудиях «цзи» (копье-клевцо)39 усиливался рубяще-колющий эффект, а в чжурчжэньских изделиях — колюще-режущий. «Если вооруженный «цзи» или копьем с крюком воин за один выпад мог действовать каким-либо одним острием (копьем, клевцом или крюком), то вооруженный копьем с ножом воин за один выпад мог действовать копьем и ножом последовательно. В этом главное отличие комбинированных копий с ножом от любого другого вида комбинированного оружия и сущность изобретения чжурчжэней»40. Кроме археологических находок этого оружия есть его изображение на наскальных рисунках Амура, где вырезан всадник на коне, в руках у него длинное копье, угрожающе направленное вперед.
Длинное копье — оружие конного воина. Оно пришло на смену длинному мечу и появилось раньше, чем сами ката-фрактарии.
Прежде всего копья были на вооружении у аристократической верхушки, составляющей ударные части войска. Но их могли иметь и рядовые воины,. Более легкие копья предназначались для пешего воина, а большие, массивные — для конного.
В чжурчжэньских могилах невозможно определить положение наконечника копья относительно умершего (вторичный обряд погребения). В русских же захоронениях наконечник копья обычно находился справа от скелета, у головы или ног, значит, воин держал копье в правой руке и длина древка была 180—200 см. Это принадлежность пехоты. Кавалерийские копья были длиннее и достигали 300 см41.

Топоры
По числу находок на археологических памятниках чжур-чжэней топоры занимают второе место вслед за наконечниками стрел42. Топор состоит из следующих элементов: клина — рубящей части, предназначенной для нанесения рубящего удара; спинки — верхней части клина; рукояти — несущей части, направляющей удар; лезния — рубящей части; проуха — отверстия для крепления рукояти (см. рис. 10, 2).
Режущее широкое лезвие топоров было предназначено для врага, невооруженного специальным доспехом.
У боевых топоров лезвие сужено, за счет чего увеличивается сила удара. Топоры использовали в бою для пробивания шлема, защитного панциря. Легковооруженные всадники действовали топорами как вспомогательным оружием, когда в тесном бою уже невозможно было развернуться с длинным копьем; им пользовалась тяжеловооруженная конница, как это изображено на Сулекской писанице. В предшествующее, мохэское, время боевых топоров не было, а преобладали копья. В чжурчжэньскую эпоху па Амуре появились топоры, что было вызвано распространением шлемов. Боевой топор насаживался на длинную рукоять и служил для поражения шлема 43.
В. Е. Медведев подразделяет чжурчжэньские топоры на три типа44.
1) изделия со слегка расширенным удлиненным лезвием и массивным, чуть расплющенным обухом. Длина топоров 12—16,5 см, ширина лезвия 5—7, ширина обуха 4—5см. Лроух прямоугольный (4 X 1,8 см);
2) небольшие топорики, узкие в обушке и середине (2— 2,5 см), с расширенным лезвием (4—4,5 см). В этой группе В. Е. Медведев особо выделяет топор-чекан из погребения 91 Надеждинского могильника. А. Н. Кирпичников считает, что молотовидные обушки служили противовесом по отношению к лезвию, удар их был более точным. Эти топоры-чеканы использовались для починки оружия и для походных нужд 45;
3) топоры с коротким массивным лезвием. Аналогичные изделия присутствуют в коллекции из Шайгинского городища в Приморье46.
Обычно топоры причисляют к орудиям двойного назначения: в мирной жизни они использовались как плотницкие и столярные инструменты, в военное время они служили боевым оружием. По нашему мнению, узколезвийные топоры с высоким обухом были только боевыми, а низкообушные, с широким массивным лезвием (колупы) широко применялись и в хозяйстве. Боевые топоры на Дальнем Востоке получили широкое распространение в X—XIII вв. До этого их нет совсем, потом они появляются эпизодически. Надо сказать, что именно в то время боевые топоры были в употреблении у многих народов степной полосы Евразии 47. Верхней временной границей распространения боевых узколезвийных топоров с обухом-молотком, по определению Ю. С. Худякова 48, следует считать XIII в. На смену им в Сибири пришли монгольские боевые топоры с широким лезвием 49.

НАСТУПАТЕЛЬНОЕ ОРУЖИЕ ДИСТАНЦИОННОГО БОЯ
(ЛУК И СТРЕЛЫ)
О чжурчжэньских луках, как и о мохэских, говорить что-либо определенно трудно. Однако отдельные находки костяных пластин, письменные источники, этнографические параллели позволяют реконструировать лук. В одном из жилищ конца XI — начала XII в. на городище «Шапка» на среднем Амуре был найден фрагмент фронтальной плечевой накладки. Это свидетельствует о том, что у чжурчжэней сохранилась мохэская традиция применения лука с фронтальными плечевыми накладками. Но чжурчжэни внесли свой вклад в совершенствование лука. Из опубликованных старинных рисунков чжурчжэнского воина и императора50, а также рельефного изображения лучника на стене мавзолея в Сятунцзяне у г. Соян (середина XII в.)51 видно, что лук чжурчжэней длинный (до 120 см), асимметричной формы (рис. 17, 1Cool. Нижнее плечо его короче верхнего, со слегка изогнутым концом кибити. Рукояти луков длиннее, чем у китайских. Увеличение длины чжурчжэньского лука по сравнению с мохэским обусловлено развитием панциря и увеличением размеров и массы железных наконечников стрел для его пробивания. А длинный лук с асимметричными плечами более удобен, чем с симметричными, особенно для стрельбы с коня. В письменных источниках сообщается об этом виде состязаний у чжурчжэней: «Искусны в конной стрельбе из лука...» Обычай стрельбы из лука с коня, мало свойственный китайцам, был широко распространен у многих народов Корейского полуострова, Маньчжурии и Монголии. Пожалуй, наиболее ранней фиксацией этого обычая является то место в «Чжоу шу» (VII в.), где говорится: «Воины Пэкче имели луки и стрелы, мечи и копья, привычны один за другим стрелять с коней»52.
Видимо, чжурчжэни пользовались простыми и сложными луками, какие позднее бытовали у тунгусов53. Ульчи обклеивали кибить берестой, у других народов кибить делали из бересты, лиственницы, жимолости, амурской сирени, молодого ясеня. Длина нивхского лука достигала 160 см, усиливался лук накладками из китового уса, рога буйвола и даже носорога. Длинный простой лук, датированный А. П. Окладниковым VIII—XII вв., вырезан на скалах у стойбища Май54. Из письменных источников известно, что чжурчжэ-пи изготовляли тетиву из кожи и жил коровы, свиньи, собаки 55. Позднее амурские народы использовали для этих целей также нитки, сухожилия, коноплю, крапиву 56.
Таким образом, увеличение размеров лука у чжурчжэней было прогрессивным шагом. У большого лука увеличиваются дальность полета стрелы и пробойная сила выстрела. «Упругость луков чжурчжэней (сила, необходимая для натягивания лука) не превышает семя доу. Наконечники стрел достигают б—7 вершков длины. По внешнему виду они похожи на бурав. При попадании такую стрелу невозможно вытащить (из тела) »57.
Наконечники стрел. На всех среднеамурских памятниках чжурчжэньской эпохи, будь то могильники, поселения, городища, наконечники стрел составляют вторую (вслед за керамикой) по численности категорию вещей. Они все черешковые, сделаны из железа и кости. Наконечники подразделяются на классы (железные и костяные), группы (по форме поперечного сечения пера — трех- и двухлопастные, плоские, граненые, Z-образные), типы (по форме пера в плане) и варианты (по различию отдельных деталей в одном типе). Классификация наконечников стрел сделана по опубликованным работам В. Е. Медведева58 и К). М. Васильева59, раскапывающих памятники чжурчжэпсй на Лмурс; по нашим материалам из раскопок на г. «Шапка», у д. Саратовка, Гродеково, а также по археологическим коллекциям из Благовещенских музея и пединститута (Марково, Владимировка, Калининское, Каникурган).
Трехлопастные наконечники стрел обладали высокими баллистическими качествами, правда, к X в. п. э. они уже выходят из употребления, но единичные экземпляры удлиненно-шестиугольных и овальных обнаружены в Корсаковском могильнике.
У чжурчжэней и бохайцев Приморья тоже бытовали трехлопастные наконечники стрел60, но их оставалось уже немного. Постепенно они изжили себя и превратились в узкие трехгранные бронебойные наконечники, так как `были неэффективными против широко распространившегося защитного доспеха из железа. Аналогии таким стрелам имеются на Корейском полуострове61 и в Маньчжурии62. У некоторых наконечников стрел на лопастях сделаны отверстия. Такие наконечники принадлежат к разряду свистящих стрел. В литературе высказывается несколько точек зрения относительно их применения. Одни исследователи считают, что эти стрелы использовались для психических атак, другие полагают, что для поджога (в отверстия вставлялась горящая пакля) 63. С их помощью поворачивали табун лошадей в нужном направлении64. В XIII в. у монголов свистящие стрелы были чуть ли не предметом роскоши и, возможно, имели обрядовое значение. По-видимому, только высшая знать пользовалась свистящими стрелами 65.
Двухлопастные наконечники изготовлялись с плоским пером, в центре которого продольное возвышение разделяло его на две плоскости. Перо у них удлиненно-треугольное, плечики прямые и пологие. Найдены такие наконечники на Надеждинском могильнике .
Плоские наконечники стрел (самые разнообразные) представлены десятью типами:
1) удлиненно-треугольные, у которых перо треугольной формы с прямыми или чуть пологими плечиками, с шейкой и упором. Обнаружены па могильниках Каменушка, Корсакове (Табл. XX, 6, 15, 21-23);
2) ромбические: а) удлиненно-ромбические; б) асимметрично-ромбические. Происходят из Корсаковского, Надеж-динского, Владимирского, Марковского могильников (табл. XX, 7);
3) вытянуто-овальные с остроугольным острием, покатыми плечиками, с упором. Раскопаны на могильниках Владимировка, Маркове, Корсаковский, Каменушка, Дубовое (табл. XX, 7);
4) килевидные с упором. Обнаружены на могильниках «Шапка», Владимировка, Марково, Смидовичи, Каменушка, Корсаковский, Дубовое (табл. XX, 8—14);
5) пламевидные. Найдены в Корсакове, Маркове, Никольском (табл. XX, 5, 17);
6) шипастые с широким пером треугольной формы, пологими или прямыми плечиками, у которых один — три шипа. Обнаружены на могильниках «Шапка», Корсаковский, Луданникова Сопка (табл. XXI, 6);
7) боеголовковые наконечники с выделенной боевой головкой на длинной шейке. Происходят из Корсакова, Вла-димировки, Маркова (табл. XXII, 5);
Cool срезни в виде узкой лопаточки (табл. XXI, 5);
9) срезни в виде расширяющейся лопаточки с выпуклым и ровным острием (табл. XXI, 2, 3). Эти два типа наконечников присутствуют на всех чжурчжэньских памятниках ;
10) двурогие срезни с упором: а) с ровными боковыми и режущими сторонами; б) с выпуклыми боковыми и вогнутыми режущими сторонами; в) с вогнутыми боковыми и выпуклыми режущими сторонами; г) срезни фигурные. Эта многочисленная группа наконечников (табл. XXIII) обнаружена в Корсакове, Дубовом, Смидовичах, Каменушке, Надеждинском, Саратовке, Маркове, на городище «Шапка». Владимировка, Луданникова Сопка.
Аналогии плоским наконечникам стрел из амурских памятников имеются в бохайских и чжурчжэньских памятниках Приморья (для всех типов без исключения) 66, а также в Северной Корее 67.
Граненые (бронебойные) наконечники, у которых перо в поперечном сечении прямоугольное, квадратное, круглое или овальное. Среди них выделено семь типов с вариантами:
1) шиловидные с квадратным, шестиугольным, трехгранным или круглым сечением пера. Происходят из Корсакова, Владимировки (табл. XXII, 7);
2) кинжаловидные, у которых сечение пера ромбическое, форма удлиненно-треугольная, плечики прямые, шейка с упором. Найдены на Корсаковском, Надеждинском, Болонь-ском, Прядчинском могильниках (табл. XXII, 1);
3) ланцетовидные с ромбическим или овальным в сечении пером, расширяющимся в верхней части, шейкой с упором. Обнаружены на могильниках Луданникова Сопка, Дубовое, Мол-чанихинский, Надеждинский, Марковский (табл. XXII, 5);
4) килевидные с ромбическим сечением пера. Присутствуют в могильниках Дубовое, Каменушка, Надеждинское. Луданникова Сопка, Владимировка (табл. XXII, 6);
5) боеголовковые. Найдены на могильниках Надеждинский, Корсакове, Гродеково, Каникурган (табл. XXII, 5);
6) долотовидные с прямым острием и прямыми плечиками. Содержатся в коллекции оружия из Корсаковского, Болоньского, Надеждипского, Владимирского, Молчанихин-ского могильников, городища «Шапка», местонахождения Гродеково (табл. XXII, 3, 4);
7) с тупым, сужающимся к острию пером. Происходит из могильников «Шапка», Марково, Владимировка (табл. XXII, 2).
Все семь типов бронебойных наконечников стрел присутствуют в синхронных памятниках Приморья: городищах Николаевское II, Круглая сопка, Старореченское, Краснояров-ское, Скалистое, Шайгинское, Ананьинское, Екатериновское, Лазовское, Марьяновское68. Аналогии бронебойным наконечникам имеются в Северной Корее, Маньчжурии, Японии. Монголии 69.
Особо следует остановиться на группе стрел с Z-образ-ным сечением пера — это плоские и граненые наконечники стрел. О них имеются сообщения в китайских источниках: «...по внешнему виду (наконечники стрел) похожи на бурав. При попадании такую стрелу невозможно вытащить»70. Возможно, об этих же стрелах говорится: «13 древности хороший стрелок мог пробить одевших семислойную толстую броню»71. Это сечение пера увеличивало скорость и дальность полета стрелы. Наконечники с таким сечением применялись па стрелах без оперения72. Последние бытовали у нанайцев и чукчей 73.
Эти наконечники стрел были распространены только в Приморье и Приамурье. Самые ранние раскопаны в памятнике V—VIII вв. (Синие Скалы)74, поздние — на Шайгин-ском городище (XII—XIII вв.)75. Подобные наконечники найдены на бохайских памятниках Северной Кореи76. Западной границей их распространения является Амурская область, восточной — оз. Болокь. Самым большим разнообраразием таких наконечников отличается могильник Луданникова Сопка (рис. 19, 20).
Z-образиое сечение пера встречается у плоских наконечников стрел треугольных, килевидных, секторовидных очертаний, с раздвоенным пером, у бронебойных — с ромбическим сечением. Найдены они на могильниках Каменушка. Дубовое, Корсаковский, Смидовичи, Луданникова Сопка, Молчанихипский, Надеждинский. Аналогии им имеются в Приморье на городищах Николаевское II, Круглая Сопка. Марьяновское, Краскинское, Шайгинское.
В чжурчжэньскую эпоху продолжают употребляться костяные наконечники стрел. По сравнению с предшествующим временем они стали крупнее: 8—20 см в длину, в ширину до 2,5 см. Обнаружены на городище «Шапка», на одноименном могильнике у д. Саратовка. По поперечному сечению пера выделено шесть типов костяных наконечников стрел:
1) треугольные;
2) ромбические;
3) трапециевидные;
4) секторовидные;
5) овальные;
6) круглые.
У всех наконечников утолщенный короткий насад, перо в плане лавролистное, ланцетовидное, килевидное или треугольное. Коллекция из Саратовского могильника насчитывает 74 костяных наконечника стрел, из них 27 с ромбическим поперечным сечением, 15 с треугольным, 30 с овальным и 2 с круглым.
Аналогии костяным наконечникам имеются в приморских памятниках VIII—X вв. Ни раньше, ни позднее на этой территории их не было. Л. Е. Семениченко выделяет пять типов наконечников стрел:
1) пирамидальные трехгранные;
2) килевидные ромбического сечения;
3) килевидные овального сечения;
4) лавролистные;
5) ланцетовидные 77.
Итак, из приведенного анализа наконечников стрел явствует, что и в XI—XIII вв. у племен Приамурья продолжается усовершенствование лука и стрел, увеличивается число их типов и вариантов. Чжурчжэпьские оружейники изготовляли наконечники стрел и для охоты, и для войны. Позднее у народов Дальнего Востока использовались те же типы наконечников стрел, что и у чжурчжэней. Овальные, ромбические, килевидные плоские применялись для охоты на крупного зверя; наконечники с раздвоенным и тупым острием — на птиц; секторообразные — для добычи рыбы 78; граненые предназначались для пробивания панцирей противника.

ЗАЩИТНОЕ ВООРУЖЕНИЕ
Археологических находок защитного доспеха чжурчжэней очень мало. Однако эти немногочисленные свидетельства и письменные источники подтверждают, что чжурчжэ-ни изготовляли металлические доспехи и придавали им огромное значение. Сотни стрелков из лука не могли совершить того, что делали несколько панцирных копьеносцев.
Древние летописцы отмечают приобретение чжурчжэня-ми даже четырех наборов лат79. О большом значении оборонительных доспехов свидетельствуют следующие примеры: «Шицзу (Хаиьпу) нанял из племени цзя-гу кузнецов и в деревне У-бу (тунь) приготовил доспехов 90. У-чунь хотел под предлогом этого начать войну. Шицзу отдал эти доспехи»80; «Му-цзун, отослав Ва-да-ла к Ляо, набрал войско, приобрел доспехов более 1000. Число латников у нюй-чжей впервые видели такое, обыкновенно оно не достигало тысячи»81.
Защитный доспех был не только у всадников, но и у боевых коней. Еще в последние века до нашей эры шивэй-цы имели попоны для лошадей из травы и веревок82, потом делали их из кожи, а впоследствии — из железа. Боевые кони были предметом похищения во время войны: «Кореса сообщает, что в 1051 г. чжурчжэньские всадники похитили 94 боевых копя и вооружения без числа»83; «Победитель Хэлибо приобрел в качестве трофеев лошадей, коров, военные доспехи, оружие и различного рода вещи»; «Чжур-чжэньские всадники в легких латах снабжены копьями, луками и стрелами»84; «Солдаты и их лошади одеты в латы»85; «Цзинцзу, одев тяжелые доспехи, во главе народа сражался»86.
Часто военачальники сражались без лат, что приписывалось их храбрости и отваге: «Шицзу не надел латы, только ватные полы халата защищали его. Потом привесил лук, поднял меч, три раза махнул флагом, три раза ударил в барабан, опустив флаг, атаковал. Сам во главе армии ворвался во вражеский стан...»; «...характер Шицзу был твердый и положительный. В каждой войне часто не употреблял доспехов»87.
Изготовление железных панцирей для воина и коня было непростым делом, ведь толщина панцирных пластин, как правило, не превышала 1—2 мм. Занимались этим ремеслом искусные оружейники в специализированных мастерских.
Панцири делились на тяжелые (железные) и легкие (кожаные); их носили воины в зависимости от рода оружия: железные — копьеносцы, кожаные — лучники. «Перед сражением кидано всякий раз надевают па них (чжурчжо-ней.— Е. Д.) тяжелые латы и посылают вперед»88.
Коллекции из чжурчжэньских памятников Амура насчитывают сотни железных панцирных пластин. Они подразделяются на несколько типов (табл. XXV).
Тип 1. Прямоугольные пластины с округлым нижним краем, длиной 4,4—8 см, шириной 2—4,5 см. Имеются пластины одинаковой формы, но с разным количеством и расположением отверстий на них: а) отверстия сконцентрированы в два ряда в верхней части, три пары в нижней и одно — в центре; б) вдоль верхнего края три отверстия, в центре — одно, три пары отверстий в нижней части; в) два отверстия у верхнего края, столько же в центре, три пары — в нижней; г) одно отверстие у верхнего края, две пары у боковых сторон в верхней части и пара — в нижней части пластины. Пластины этого типа происходят из На-деждинского могильника.
Тип 2. Прямоугольные пластины с округлым нижним краем и закругленными верхними углами, длиной 4,5— 8,4 см, шириной 1,8—2,5 см. Отверстия расположены вдоль боковых сторон (две пары в верхней части, одна — в середине, четыре пары в нижней части пластины). Происходят из Корсаковского, Болоньского, Даниловского, Грязнухинского могильников. В Корсаковском могильнике в погребении № 62 найдено 400 целых и 300 фрагмептированных пластин.
В тайнике в стенах могилы № 75 обнаружен панцирь, где 75 пластин были уложены в семь рядов89.
Тип 3. Пластины прямоугольной формы со срезанными нижними углами длиной 5,5—9,5 см, шириной 1,4—2,7 см. Количество отверстий на всех пластинах одинаково (17шт.), расположены они в два ряда по пять в верхней части, два ряда по три — в нижней. Одно отверстие — в середине нижнего края. Найдены на городище «Шапка».
Три перечисленных типа пластин из чжурчжэньских памятников были широко распространены. Сейчас они дают нам возможность реконструировать если и не полный панцирь, то хотя бы вид его, способы крепления пластин. Совершенно очевидно, что у чжурчжэней бытовал чешуйчатый панцирь, как и у мохэсцев, а также пластинчато-наборный.
Аналогии всем трем типам пластин имеются в памятниках Приморья: на городищах Шайгинское (типы 1—3), Лазовское, Ананьинское, Краснояровское, Круглая Сопка (тип 3), а также в Китае, на Корейском полуострове, в Японии90.
Костяные панцири в чжурчж;шьскую эпоху, видимо, вышли из употребления, поскольку находок костяных пластин нет. Однако письменные источники упоминают о существовании кожаных панцирей91. И если о конструкции железных панцирей мы можем судить, хотя и с осторожностью, то о костяных сказать что-либо определенное вообще очень трудно. Хотя можно предположить, что они были сходными с теми, что бытовали в соседних регионах. Ведь военные усовершенствования распространялись с невероятной быстротой на огромные территории от места их возникновения.
Поскольку армии были многочисленными и железоделательные мастерские оружейников не могли снабжать всех воинов железными доспехами, существовали, видимо, комбинированные доспехи — железно-кожаные, железно-костяные, кожано-костяные. Вполне вероятно, что для изготовления кожаных доспехов использовалась специально обработанная кожа крупного рогатого скота и лошадей. Она имела большую прочность, толщину, хорошо сохраняла приданную ей форму92. Из нее делали кожаные куртки-безрукавки, которые ослабляли удар меча, копья, стрел. Нагрудную и наспинную часть панцирей древние мастера усиливали крупными костяными и железными пластинами разных форм, по чаще всего, видимо, круглыми и трапециевидными.
В Китае кожаные панцири существовали долго — во времена династий Северная Вэй, Суй, Тан93. Возможно,
у чжурчжэней были панцири матерчатые и из войлока, как у киданей. «Чжан Линь и другие, не обладая талантами военачальников, позволили, чтобы вооружение и латы заготовлялись (воинами) по собственному усмотрению. В результате каждый покупал копья, мечи и войлочные латы так, чтобы было лишь самое необходимое. Среди каждых ста воинов нельзя было найти одного-двух, имевших луки, самострелы, железные латы»94. Поэтому не случайно во всех древних хрониках упоминается о военных трофеях, среди которых перечислены и латы: «Нюпчжени (чжурчжэни.— Е. Д.) снова захватили три тысячи лошадей и лат»95.
«Прототипом железной кольчуги были панцири из веревок. Л. Шреык видел у гиляков панцири, сплетенные из крапивных веревок и усиленные китовым усом»96.
Итак, панцири спасали чжурчжэньских воинов от поражения стрелой и копьем со значительного расстояния, ослабляли силу удара копья или меча в ближнем бою. Они не сковывали его подвижности, что было особенно важно для всадника, вооруженного луком.
Шлемы
«Шлем — металлическое покрытие защитного наголовья, предназначенное для предохранения головы воина. Составные элементы шлема: навершие — коническая мисюрка, скреплявшая верхний край пластин тульи шлема; втулка — деталь навершия для крепления плюмажа; тулья — сферическое покрытие головы из металлических пластин;

обруч — пластина, стягивающая края пластины тульи шлема; заклепки — крепления со шляп- кой, соединявшие отдельные детали шлема»97 (рис. 21).
Надо сказать, что находок шлемов при раскопках археологических памятников немного 98, а на Дальнем Востоке —это вообще большая редкость. Однако галемы были широко распространены в Китае, на Корейском полуострове, в Центральной Азии, Сибири. Самые ранние находки шлемов в интересующих нас культурах относятся к бохайскому времени. При раскопках Дупдзинчппа был обнаружен железный шлем полусферической формы из четырех пластин, соединенных между собой заклепками99. Сходные по конструкции шлемы найдены у оз. Мюрю в Якутии100. Они сферической формы, склепаны из отдельных крупных пластин. Один из шлемов имеет в основании обруч. Поверхность их хорошо отполирована и украшена серебряными насечками и орнаментом в виде зигзагообразной линии. Такой же шлем был у воинов Японии101 (рис. 22, 4, 5).
Другая традиция в изготовлении шлемов прослежена у кидапеп: форма их шлемов сфероконическая, но они кованые, тулья разделена на четыре сегмента четырьмя выступающими ребрами между ними. Высота шлема 26 см, диаметр 21 см 102.
У чжурчжэней Приамурья обнаружены пока только два шлема: один на Корсаковском могильнике (в тайнике между могилами)103, другой — на могильнике «Шапка».
Набор пластин от шлемов представлен двумя типами:
1) длинные (18,2 см) пластины в виде полудуг. Ширина их верхнего конца 0,7 см, нижнего — 1,8, толщина 1,5 см.
Четыре пары отверстий па равном расстоянии друг от друга расположены вдоль боковых длинных сторон, по два отверстия — у нижнего и верхнего края. На некоторых пластинах в нижней части имеется еще одно отверстие. Таких пластин было семь;
2) пластины прямоугольной формы с округлым нижним концом. Длина их 4,8—5,1, ширина 1,8, толщина 1,5 см. Три пары отверстий расположены в верхней половине пластины, по одному — в середине каждой боковой стороны, по четыре отверстия в два ряда — в нижней части. Эти изделия идентичны пластинам типа 2 от панцирей. В тайнике обнаружены 15 целых пластин и два фрагмента.
Судя по пластинам, в тайнике лежали часть тульи шлема и бармица. Внешне этот шлем (даже по количеству и расположению отверстий) идентичен нивхскому, описанному Л. Шренком: «...часть, предназначенная для головы, имеет вид шлема. Верхушка полосок у последнего с закругленными краями отогнута наружу и плотно охвачена ремпем. У нижней оконечности шлема висит отдельная полоса пластинок, предназначаемая для защиты шеи»104. Естественно предположить сходство этих шлемов и в других деталях.
Итак, чжурчжэни делали шлемы совершенной конструкции: сфероконическая форма боевого головного убора не случайна. Отвесный удар мечом, саблей, нанесенный по такому шлему, скользил вниз по плоскости тульи. Такая форма шлема сохранялась веками, особенно у кочевников, у которых излюбленной тактикой боя была конно-сабельная105. Похожие шлемы этнографы встречали у чукчей. Только в отличие от корсаковского они имели наушники и в затылочной части вместо железных пластин был вставлен кусок кожи. Шлем завязывался на затылке ремешками. У него была меховая подкладка. Возможно, что этот шлем заимствован чукчами от нивхов106. Следует отметить еще одну деталь. В тайнике рядом с погребением № 75 обнаружена часть панциря, включавшая в себя 75 пластин, уложенных в семь рядов. Ф. Волков и С. Руденко в 1910 г. подробно описали этнографическую коллекцию, переданную в этнографический отдел Русского музея императора Александра III из Царскосельского арсенала 107. В ней, в частности, было несколько панцирей. Один из них состоял из костяных пластинок одинаковых размеров (длиной 12, шириной 1,5 см), с просверленными отверстиями, расположенными в три ряда, сквозь которые продевались кожаные ремешки. Пластинки сделаны из реберных и трубчатых костей. Панцирь, как и чжурчжэньский, состоит из семи рядов. Длина его 97, ширина 00 см. В списке Царскосельского арсенала панцирь этот обозначен как «чукотские латы». Подобные панцири встречаются и у эскимосов 108. Ф. Волков и С. Руденко опубликовали полный защитный костюм чукотского типа. Он «состоит из двух связанных ремешками частей. Верхняя часть, прикрывающая голову и плечи, состоит из трех досок: одна, имеющая форму четырехугольника (37x53 см), снаружи обтянута желтой кожей и оббита по краям и по углам жестью, посредине прибита жестяная пластина ромбической формы, украшенная синими, голубыми и белыми бусами; две другие доски обтянуты кожей и имеют неправильную четырехугольную форму с срезанным верхним краем. Нижняя часть, прикрывающая туловище, состоит из восьми рядов небольших (2x11 см) железных пластинок, связанных между собою ремешками и украшенных синими бусами. К свободному (не прикрепленному к верхнему щиту) краю верхнего ряда железных пластинок прикреплена деревянная дощечка, обтянутая кожей и оббитая жестяными пластинками с полукруглым вырезом у верхнего края. Длина панциря 123 см, ширина нижней части 86 см» (рис. 23)109.
Остатки шлема, обнаруженные на могильнике «Шапка» в 1983 г.110, принадлежат тому же типу, что и шлем из Кор-саковского могильника.
Шлем прикрывал лишь голову и шею, лицо же оставалось открытым, поэтому древние воины пользовались забралом, сначала деревянным, а позднее и железным. У чжур-чжэней Приамурья их не найдено, а у чжурчжэней Приморья существовали защитные маски из железа. В 1982 г. на Шапгииском городище была раскопана одна из них111. Она представляет собой стилизованное лицо монголоидного типа. Длина маски 22,5, ширина 15,5 см. На уровне глаз — два круглых отверстия диаметром 6,5 см. Два дыхательных отверстия пробиты на месте носа, одно прямоугольное — на месте рта (2,6x0,45 см). На каждом боковом крае маски еще по одному отверстию для крепления маски к голове ремешками. Маска выкована из железного листа толщиной 2 мм. Боевые маски для защиты лица (они делались из дерева, металла) бытовали на широкой территории 112. У чукчей этнографы видели деревянные забрала высотой 16 см. Впереди сделаны отверстия для глаз (очень узкие) и носа.
Верхняя часть головы при таком забрале оставалась открытой или закрывалась отдельным шлемом 11Э.
Чжурчжэньская маска, по мнению В. Э. Шавкунова, является принадлежностью лучника, оборонявшего городские стены. Маска имеет маленькие отверстия для глаз и поэтому не могла применяться в ближнем бою, а если она еще и чуть-чуть сдвигалась на лице, то воин фактически становился «слепым». А вот лучник, стоявший за городской стеной, видел вдали все четко, а его лицо, глаза были защищены от стрел противника 114. Интересная коллекция японских масок опубликована Р. X. Робинсоном (рис. 24)115.
Все имеющиеся данные о защитном вооружении чжур-чжэней свидетельствуют о том, что в их эпоху оно достигло наивысшего расцвета и было на уровне лучших военных достижений в Евразии.
Наборные пояса
В чжурчжэньских памятниках раскопаны детали наборного пояса. Бляшки и пряжки представлены местными изделиями и образцами тюркского облика. Первые, как правило, квадратные или прямоугольные, имеют прорези снизу и в центре116 (рис. 25, 1). Иногда верхний край у них зубчатый. У нижнего края многих бляшек вырезы для подвешивания на шарнирах бубенчиков. Бляшки тюркского облика представлены полукруглыми и прямоугольными с прорезями, бляхи орнаментированы растительными узорами117. В. Е. Медведевым раскопаны полные наборы поясов: «На погребенном был надет оригинальный наборный пояс, вывернутый внутренней стороной наружу. Установлено, что на его основу — кожаный ремень, покрытый грубой тканью,— почти непрерывной лентой длиной более 60 см нашивалось 13 бронзовых ажурных блях прямоугольной формы. Внизу под ремнем висели 19 бронзовых же лировидных подвесок и одна сердцевидная ажурная»118. Подобный пояс существовал у чжурчжэней Маньчжурии 119 (рис. 25, 2).
У чжурчжэней, как и у мохэ, пояса продолжают служить неязыковым средством опознания ранга воина 120.
Оборонительные сооружения
На территории советского Дальнего Востока открыто большое количество чжурчжэньских городищ площадью от 3 до 70 га. Они расположены и на равнинах, и на сопках, опоясаны одним валом, иногда тремя-четырьмя рядами валов, двойными и одинарными рвами. Высота валов от 1 до 12 м. В стенах городищ отмечено несколько ворот, все они защищены фланками стен, редутами внутри городищ, видимо, падвратпыми башнями, которые не сохранились. Валы сооружались из земли пли из дикого камня вперемешку с глиной. Внутри крепостей иногда возводили поперечные валы (от одного до пяти)121.

Чжурчжэньские городища обследованы и раскопаны на территории Маньчжурии 122. Они обнесены валами и рвами, и стенах сделаны ворота, прикрытые брустверами. На валу высились башни, иногда до 15 на каждой стороне.
Равнинные городища чаще всего прямоугольные в плане, горные, как правило, повторяют форму местности (пяти-, много- треугольные). Валы сделаны из дикого камня, глинобитные со щебнем, иногда сырцовые с земляной засыпкой .

РАЗНОЕ ИЗ ИНЕТА...

Черный копатель" не так страшен, как его малюют....

Сложившийся в сознании обывателя образ "черного археолога" не очень привлекателен. В СМИ их представляют как беспринципных охотников за наживой, глумящихся над древними могилами и уничтожающих бесценное культурное наследие. Иногда, конечно, такое случается. Однако на самом деле чаще их деятельность приносит пользу исторической науке.

Начнем с того, что серьезной коммерческой выгоды их деятельность, как правило, не приносит. Согласно свидетельствам самих "копарей" (именно так называют себя эти неофициальные любители старины), один "раскоп" приносит каждому его участнику не более пяти тысяч чистой прибыли. Остальные средства, полученные от продажи артефактов, идут на то, чтобы окупить расходы на экспедицию.
Конечно, речь идет о средних доходах, — иногда прибыль от продажи может исчисляться сотнями тысяч долларов. Однако такое бывает крайне редко и в большинстве случаев не в нашей стране, а где-нибудь на островах Карибского моря.
По рассказам отечественных черных археологов, только один из десяти раскопов способен принести хоть какую-то прибыль. Остальные девять — сплошные убытки. Правда, следует заметить, что среди копарей очень много тех, кто собирает древности не для продажи, а для пополнения собственной коллекции или обмена на недостающие экземпляры. Понятно, что для них раскопки вообще никогда не бывают прибыльными.
Да и рыночные цены на древние артефакты сейчас довольно низкие. Как рассказывают украинские копари, за 9 полтораков (серебряных монеток первой половины XVII века) дают всего лишь около 20 долларов. Рядовые древнеримские динарии стоят от 10 долларов за штуку, что тоже достаточно дешево. Не дороже стоят и другие предметы, которые чаще всего попадаются черным археологам: фибула или бляха идут всего за 10 долларов, а железный наконечник копья X века покупают за 1,5-2 доллара.
Так что, как видите, особой прибыли раскопки действительно не приносят. Поэтому логично предположить, что в большинстве случаев черными археологами движет не жажда наживы, а любовь к древностям, а также азарт и страсть к приключениям. Ну и, конечно, стремление разгадать тайны истории.
Что касается осквернения могил, то мне, если честно, не совсем понятно, почему осквернителями не считают вообще всех археологов (и антропологов заодно). Ведь копаться в захоронениях — их любимое дело. Однако, если официальная научная экспедиция вскрывает гробницу какого-то царя и уносит его останки в музей, — это почему-то считается в порядке вещей. А вот если то же самое сделают черные археологи (которые, как правило, забирают лишь ценные артефакты, а кости закапывают обратно), — все вокруг сразу начинают вопить об осквернении захоронений.
Обвинение в том, что черные археологи разрушают культурные ценности, также представляется весьма неубедительным. Хотя бы потому, что "белые" археологи сплошь и рядом занимаются тем же самым. Те, кто хоть раз принимал участие в археологической экспедиции, прекрасно знают, что в основном "копачем" занимаются не многоопытные профессора и доценты, а студенты и наемные рабочие. По моим личным впечатлениям, да и не только моим, эти "рядовые" армии археологов в процессе работы умудряются разрушить столько всего, что каждый вечер начальники раскопок за традиционным стаканчиком водки клянутся и божатся никогда больше не допускать до древностей этих "вандалов".
Происходит подобное в основном потому, что большинство "рядовых" совершенно не заинтересованы в результатах своей работы — им вовсе не хочется аккуратно раскапывать на жаре какие-то непонятные кирпичи, черепки и прочие камешки. Значительная часть таких работничков думают лишь о том, чтобы поскорее закончить смену и вернуться в прохладную палатку к припрятанной бутылочке охлажденного пива. Поэтому большинство работ и проводится, что называется, тяп-ляп.
В отличие от официальных археологов, копари проводят раскопки более тщательно, поскольку их интересует именно результат. И разрушений от их деятельности куда меньше, чем от экспедиции, в которой участвуют молодые балбесы, абсолютно не заинтересованные в сохранности культурных памятников. Не спорю, случается, что во время раскопок черные археологи разрушают объекты, не представляющие для них особой ценности. Но это следствие того, что их постоянно преследуют сотрудники правоохранительных органов и бандиты.
Кстати, чаще всего как вандалы ведут себя охотники за скифским золотом. Скифские артефакты из золота ценятся весьма дорого — от 100 долларов за грамм и выше. Неудивительно, что данная отрасль черной археологии не менее опасна, чем изыскания легендарного профессора Индианы Джонса (тоже, кстати, типичного черного археолога). Поэтому, как правило, "скифские копари" не работают в одиночку с лопатой, а "по-быстрому" сносят древние курганы и могильники экскаватором. Потому что, если действовать традиционными методами, можно легко расстаться со свободой и даже с жизнью.
В чем еще обвиняют копарей? В том, что они дилетанты, поскольку не ведут подробных описаний места и хода раскопок. Однако в нашей стране это просто невозможно: такого рода описания — неопровержимая улика, доказывающая преступление (ст. 243 УК РФ "Уничтожение или повреждение памятников истории и культуры"). Самое интересное, что больше никак нельзя доказать, что археологи нарушили закон: наличие раскопа или древних артефактов само по себе, как вы понимаете, ничего не доказывает. А вот обнаружение плана раскопок или детального описания — это уже доказательство правонарушения. Неудивительно, что никому из копарей и в голову не придет составлять подобные документы.
Что касается утверждения, будто черные археологи сплошь дилетанты, то это большое преувеличение. Их знаниям по истории и археологии может позавидовать любой профессор. Подобные нападки со стороны ученых, по всей видимости, объясняются тем, что эти дилетанты в свободное от основной работы время занимаются любимым делом — ищут древности, а не тратят свои силы на защиту бесполезных, с их точки зрения, диссертаций, составление отчетов и прочие бюрократические процедуры.
Возможно также, что именно поэтому копари и не стремятся вписаться в официальное научное сообщество. Устраивать же собственные музеи, институты и курсы по черной археологии у них нет никакой возможности, ведь во многих странах, в том числе и в России, их деятельность считается преступной. (Как вы думаете, разрешили бы, к примеру, наркоманам организовать Институт по изучению наркотиков?) Однако, как показывает опыт, если закон не запрещает черным археологам вести раскопки, то многие из них, как правило, создают частные музеи, в которых проводят исследования ученые из многих стран мира.
Хороший пример — история знаменитого "короля кладоискателей" Мелвина Фишера. Этот гражданин США больше половины своей жизни потратил на поиски затонувших кораблей знаменитого "серебряного каравана" — испанских галеонов, перевозивших награбленные сокровища индейцев из колоний в метрополию. За полвека им было найдено около десятка затонувших кораблей, самым известный из которых — испанский галеон "Аточа", налетевший на рифы в 1622 году. Стоимость клада, обнаруженного на "Аточе", исчислялась сотнями миллионов долларов. Это было воплощение мечты кладоискателей о старинном корабле, перегруженном золотом и драгоценностями.
Фишер не передал сокровища в музеи США. Часть добытого груза он распродал, причем за весьма большие деньги (в числе покупателей были не только частные коллекционеры, но и музеи многих стран мира), а другая часть до сих пор хранится в созданном им под конец жизни частном музее во Флориде. Причем на этом материале уже написаны десятки диссертаций и научных статей. Получается, что типичный черный археолог оказал мировой науке такую услугу, которую до него никто оказать не сумел. Кроме того, в ходе многолетних подводных экспедиций "король кладоискателей" создал оригинальную методику поиска и обследования затонувших кораблей. Ею до сих пор пользуются и официальные ученые.
Фишер, кстати, не единственный черный археолог, создавший собственный музей. Так, например, в 1982 году американец Барри Клиффорд нашел корабль "Уайда", капитаном которой был знаменитый пират Сэмуэль Беллами. Правда, Клиффорд не обнаружил на его борту золота и драгоценностей, о которых говорили многочисленные легенды. Зато нашел огромный арсенал пиратского оружия, обладающий немалой исторической и коллекционной ценностью.
Поэтому после экспедиции, чтобы окупить расходы, Клиффорд организовал парк-музей, в котором поднятые со дна предметы воссоздавали атмосферу жизни на пиратском судне. Этот "пиратский уголок" ежегодно посещают не только ученые, но и весьма далекие от науки люди. Например, съемочная группа фильма "Пираты Карибского моря".
Так что, как видите, не такие уж они и вредные эти черные археологи. Если бы их не преследовал закон и им разрешалось организовывать собственные музеи и исследовательские центры, то они могли бы разгадать множество исторических загадок. Как показывает опыт, у них это получается куда успешнее, чем у официальных ученых.

Кодексы этики поисковых объединений США

Кодекс любителя
металлодетекции

Засыпайте оставшиеся после вас ямы и убирайте мусор.

Всегда спрашивайте разрешения на работу в
частных владениях и по возможности получайте его в письменной форме.

Если вас попросили удалиться, ответьте "Конечно, извините, пожалуйста" и уйдите.

Всеми силами избегайте конфронтации с органами власти.

Не ведите поиск на участках ваших друзей.

Соблюдайте все государственные и местные
законы.

Сообщайте в полицию о всех найденных боеприпасах и предметах, которые могут представлять смертельную опасность.

Во время поиска руководствуйтесь здравым смыслом и уважайте интересы других поисковиков.

Будьте ответственны.


Кодекс охотника за
сокровищами

Уважайте право частной собственности и получайте разрешения у ее владельцев.

Засыпайте все ямы, даже оставленные вами на берегу и в воде.

Охраняйте леса и живую природу.

Всегда действуйте обдуманно, будьте внимательны и вежливы.

Разводите костры только в предназначенных для этого местах.

Оставляйте ворота, ведущие в чужое владение, в том же положении, в каком они были.

Не оставляйте после себя мусор.

Всегда убирайте за собой после работы.

Не наносите ущерб земельным участкам, зданиям, городам, покинутым жителями, или заброшенным строениям.

Не портите указатели, сооружения или оборудование.

Источник:
gometaldetecting.com/Code,of,Ethics.htm